— Привет, мам… — Света пыталась говорить ровно, но голос выдавал волнение.
— Ой, Светка! Ты чего так неожиданно? Я тебя сегодня не ждала… — отозвалась Нина Петровна, не отрываясь от банок с соленьями.
Света замерла. «Не ждала» — словно ножом по сердцу. В последнее время её, кажется, никто и нигде не ждал.
— Ну чего застыла, как истукан? Заходи, не стой в дверях! Огурцы закатываю. Ты просто так или что-то случилось? С Лёшкой всё в порядке?
— Всё нормально, мам, с Лёшкой. На первое время им квартиру сняли. Сергей сразу за три месяца оплатил, а дальше пусть сами…
Света взглянула на мать. Та, как всегда, была в делах. С детства Света помнила её вечно спешащей: «Быстрее, быстрее…», «В магазин сбегаю, там скидки…», «Сиди тут, я сама…», «Не мешай, видишь — я занята!». Нина Петровна жила заботами о быте, а дочери чаще говорила «потом».
— Свет, чай сама наливай, ладно? Я банки ещё не простерилизовала.
— Хорошо… — Света налила чай, хотя пить не хотелось.
— Ну так чего пришла-то?
— Мам… а у тебя никогда не было мысли развестись с отцом? — прошептала Света.
— Ой, да что ты! На что менять-то? Все мужики — один к одному. Ты чего?
— Я… Я хочу развод подать…
— ЧТО?! Да что у вас стряслось-то?! Он тебе изменяет?!
Нина Петровна так поразилась, что даже банку из рук выпустила.
— Мам… мы с Сергеем будто чужие. Лёха уже взрослый, с Катей съехался. Мне кажется, пора…
— Да что за бред, Господи?!
— Сегодня двадцать пять лет свадьбы… А он даже не вспомнил. Спросил только, где носки и когда завтрак. И всё… — голос Светы дрогнул.
— И ВСЁ?! Да ты с ума сошла! Юбилей у неё, понимаешь! Да мой тебе всю жизнь ни копейки на цветы не тратил, и я ему не тратила. Деньги на ветер кидать — небось, разориться хочешь?! — закричала Нина Петровна.
Света смотрела на мать и понимала — зря пришла. Никогда она её не понимала. По щеке скатилась слеза.
— Ну вот, ещё и реветь начала! Ты вообще представляешь, какой геморрой с этим разводом? Квартиру делить, дачу, машину… А деньги-то как делиться будут?! Я тебе говорю — наличкой всё прятать надо! Вот трёшка хорошая, а теперь её на части рвать?!
Света слушала и чувствовала, как на душе становится ещё тяжелее.
— Знаешь что, дочка? Иди домой и выбрось эту дурь из головы. Хочешь, пионов тебе нарву — вон, во дворе цветут…
— Не надо… — Света всхлипнула.
— Ну как знаешь. Ты уже уходишь? У нас тут вчера песок по акции завезли — тебе не надо?!
Света молча покачала головой и быстро вышла. В родительском доме стало нечем дышать.
Она двинулась к остановке, но передумала и свернула на набережную.
В сумке зазвучал телефон. Света почему-то подумала — Сергей, наконец вспомнил про юбилей. Но на экране высветилось имя сына.
— Да, Лёш?
— Мам, привет. Слушай, можно поговорить? Срочно.
— Конечно. Встретимся в «Ласточке» через час?
— Давай.
…Сын пришёл на десять минут позже.
— Привет, мам.
— Привет. Я кофе заказала, есть не хочу.
— И правильно. У меня времени мало.
— О чём хотел поговорить?
— Мам… Катя беременна…
Света онемела. Всего месяц назад Лёха съехался с девушкой. Она не была против, но стать бабушкой в сорок пять…
— Мам? Ты чего молчишь?
— Я… Просто не ожидала. Вы справитесь?
— Конечно! Ну, ты же поможешь? А ты что хотела сказать?
— Сынок… Как бы ты отнёсся, если бы мы с отцом развелись?
— Вы что, серьёзно? Что случилось?
— Мы просто… разные. Сегодня 25 лет свадьбы, а он даже не вспомнил.
— Ну… разводитесь, если хотите. Я уже взрослый. Ладно, мне бежать…
— Пока…
Света допила кофе и пошла домой, куда возвращаться не хотелось. Вечером она машинально приготовила ужин.
Сергей пришёл, как обычно, под вечер. Ел, болтал про работу, про нового автомобиль коллеги. Света кивала, не слыша.
Утром он ушёл. Она мыла посуду, думая о том, как обидно было его равнодушие. Но 25 лет — это целая жизнь. Неужели рушить всё из-за забытого юбилея? Может, мать права, и она зря драматизирует?
Зазвонил телефон. Лёха.
— Да, сынок?
— Мам, насчёт развода… Я подумал…
— Ты считаешь, я зря?
— Да нет… Просто надо квартиру правильно поделить, без судов. Трешку можно разменять на две однушки. Дачу продадим, мне с Катей двушку купим. Идеальный вариант, правда?
— Может быть… Позже поговорим.
— Давай. Но решение очевидное. Главное — не прогадать.
Свете хотелось плакать. Она вышла на набережную, к любимой скамейке. Там сидел мужчина.
— Можно присесть?
— Конечно! Погода-то какая!
— Да… — Света вздохнула.
— А у вас грустные глаза… — заметил незнакомец.
— Настроение не очень…
— А я знаю, как его поднять! — Он встал и ушёл.
Через пять минут вернулся с двумя эскимо.
— Говорят, в мороженом гормон счастья. Проверим? — протянул ей.
— Спасибо… — Свете стало теплее.
Они ели мороженое, и она вдруг почувствовала себя девочкой.
— Очень вкусно…
— Точно! Кстати, мы не познакомились. Я — Миша.
— Света.
— Света, может, прогуляемся?
Они пошли. Миша рассказывал о себе: о мечтах путешествовать, о недавнем разводе, о том, как оставил жене всё и ушёл. Он говорил так легко, что Света вдруг представила: вот она, новая жизнь.
…Дома её ждал Сергей.
— Где шлялась? Ужина нет!
— И не будет. Я ухожу.
— Да ради Бога! — буркнул он.
— Как легко ты меня отпустил…
— Держать не стану!
И когда спустя год она с улыбкой смотрела, как Миша возится на кухне, готовя её любимые блинчики, Света вдруг поняла — иногда, чтобы обрести счастье, нужно просто осмелиться сделать шаг.
