— Я выбирал тебя не для страсти. Мне нужна была женщина, которая будет нормальной. Дом, порядок, дети. Без капризов. Ты идеально подходила — тихая, покладистая. Няня, бесплатно и с энтузиазмом. А женщины для любви — они другие. Они умеют жить красиво, не грузят проблемами и выглядят… ну точно не так, как ты.
Ирина влюбилась в Вадима с первого взгляда. Мужчина был на пять лет старше, ухоженный, уверенный в себе, который умел убеждать. Он владел небольшим бизнесом, ездил на хорошей машине, всегда выглядел безупречно и обладал тем редким умением — заставлять женщину чувствовать себя любимой.
Цветы каждую неделю, постоянные звонки, походы в рестораны, комплименты, подарки — все это вскружило Ирине голову. Она верила, что наконец-то встретила взрослого, надежного мужчину, который знает, чего хочет. И с ним ей будет спокойно.
Они расписались спустя полгода. Все казалось таким правильным, будто судьба сама подвела их друг к другу. Сразу после ЗАГСа молодые поехали на море, а потом настал день, когда Вадим торжественно сказал:
— Пора тебе увидеть мой дом. Наш дом.
Ирина улыбнулась, представляя просторную квартиру, где они вдвоем будут строить свою маленькую семью. Но когда дверь открылась, и она переступила порог, все пошло не по запланированному ею сценарию.
В прихожей стояли две пары детских кроссовок, а из комнаты донесся детский смех.
— Вадим, — растерянно произнесла она, — это… что?
Он улыбнулся так, будто ничего необычного не происходило.
— А…. это… Катя и Саша. Мои дети.
Ирина будто потерялась в пространстве.
— Твои дети? — переспросила она глухо и нахмурилась. — Ты говорил, что был женат, но я думала, что они живут с матерью.
— Нет, они живут со мной, — спокойно ответил он. — С бывшей там сложная история. Она совсем бестолковая баба была, вот я и забрал их к себе.
В этот момент в коридор выбежала девочка восьми лет, с косичками и любопытным взглядом.
— Папа приехал! А это кто? — спросила она.
— Это Ирина, — сказал Вадим, обнимая дочь за плечи. — Это ваша новая мама.
Ирина оцепенела. Она не знала, что и сказать. Ни о каком новом статусе речь никогда не шла. Когда они остались наедине, Ирина прошептала:
— Вадим, почему ты не счел нужным рассказать мне о таком заранее?
— Я просто не хотел тебя спугнуть, — сказал он спокойно, наливая себе чай, будто речь шла не о двух детях, а о щенке, которого он решил приютить без предупреждения. — Ты женщина добрая, я знал, что ты их примешь.
Примешь. Слово прозвучало так, будто у нее и выбора то не было.
Первые недели Ирина жила словно во сне. Катя к ней относилась настороженно, Саша все время спрашивал, когда вернется папа, а Вадима будто подменили. Он стал требовательным, раздражительным, теперь от нее ждали не восхищения, а порядка, заботы, ужинов и дисциплины.
Ирина отводила и забирала детей из сада и школы. Няню Вадим уволил за ненадобностью, потому что все делать могла Ирина. Ведь она теперь не работала.
— Ты теперь замужняя женщина, — говорил он, — должна все уметь делать по дому.
— Но я не знала, что буду няней, — не выдержала Ирина.
— Няней? — усмехнулся он. — Нет. Это и твои дети тоже. Так что не смей так говорить.
Она сидела на кухне ночью, глядя в окно, где уже давно на улицах никого не было и только фонари светили в ответ на ее немой вопрос. Вадим перестал дарить цветы, а комплименты сменила постоянная критика. Ирина чувствовала, как любовь растворяется, уступая место тревоге и усталости.
Но однажды после школы, когда Катя робко принесла ей рисунок — там была нарисована женщина с длинными волосами и две детские фигурки рядом, — Ирина не смогла сдержать слез.
— Это тебе, — тихо сказала Катя. — В школе сказали нарисовать маму…
Тогда Ирина поняла, что жизнь повернула иначе, чем она себе напланировала.
И тогда Ирина устроилась на удаленную работу. Вадим ничего не знал: он возвращался поздно, когда рабочий день Ирины уже завершился. Оказалось, что найти удаленную работу для бухгалтера — совсем не трудно.
Вадим все реже проводил время с семьей. У Ирины складывалось такое ощущение, что он выбрал ее исключительно в качестве няни для своих детей, но никак не супруги. Может, именно поэтому Вадим так рьяно отстаивал позицию, что пышная свадьбы им ни к чему.
Ирина много гуляла с детьми. После школы они с Катей делали уроки в детской комнате — за большим столом, заваленным тетрадями и карандашами. Катя все время спрашивала совета, а Ирина терпеливо объясняла, как решать задание или подсказывала ответы на вопросы. Потом они шли в садик за Сашей, и тот, увидев Ирину, бросался к ней с объятьями.
Они шли втроем домой через небольшой парк, где Саша катался с горки, а Катя собирала листья для школьного гербария. Иногда заглядывали в соседнюю пекарню, где их уже знали.
— Как обычно? — спрашивала продавщица, улыбаясь. — Две булочки с корицей и чай с малиной?
Ирина кивала. Дети садились за маленький столик у окна, ели булочки, болтая без умолку, а Ирина наблюдала за ними и чувствовала, как медленно, но прочно становится частью их жизни.
Детям очень нравилось общение с ней. Кроме Ирины, никто по-настоящему ими не интересовался: ни многочисленные няни, которых за последние полгода сменилось не меньше пяти, ни отец, который все время был «на работе», ни родная мать, которая за все это время так ни разу и не позвонила. Даже в дни рождения детей.
Ирина стала для Кати и Саши островком тепла — тем самым человеком, который слушает, заботится, спрашивает, как прошел день. Иногда, когда Саша засыпал, обнимая ее за руку, Ирина тихо сидела рядом, глядя на его безмятежное лицо и шептала:
— Ну кто же вас защитит, если не я?
Но чем больше она привязывалась к детям, тем сильнее отдалялся Вадим. Он перестал ночевать дома, объясняя это встречами, командировками и деловыми переговорами. Иногда его не было по двое-трое суток. Когда Ирина пыталась спросить, где он был, он сильно раздражался:
— Опять начинается этот допрос? На каком основании? Я, между прочим, работаю, чтобы у нас все было.
Однажды вечером, когда он вернулся под утро, Ирина заметила на его рубашке легкий запах женских духов.
— Вадим, — тихо сказала она, — ты мне изменяешь?
Он замер на секунду, а потом холодно усмехнулся:
— С ума сошла? Может, это ты сама придумала, чтобы жалкой не казаться?
После этого разговора он неделю с ней не разговаривал, а потом, словно ничего не произошло, стал вести себя ровно — спокойно, без упреков, без излишней ласки. Эта показное равнодушие давило на Ирину сильнее, чем любой скандал.
Она знала, что Вадим лжет. Понимала, что эти «деловые встречи» давно превратились в ночи с кем-то другим. Но доказать ничего не могла. Все, что у нее было — это догадки, запахи, тишина телефона и его равнодушие.
А еще — дети, которые видели в ней кого-то больше… возможно, даже мать. И ради них Ирина держалась. Она вставала раньше всех, готовила завтрак, собирала Сашу в садик, Катю — в школу, а потом садилась за ноутбук и работала, словно в этом был смысл всей ее жизни.
Работа стала спасением, возможность чувствовать себя человеком, а не просто удобной женщиной. Вадим ничего не знал о том, что Ирина устроилась она работу удаленно. Да и как ему узнать, если его не бывало дома.
И вот однажды Ирина стояла у окна, когда услышала, как во дворе затормозила знакомая машина. Она машинально выглянула вниз — серый внедорожник Вадима свернул к подъезду.
Но то, что она увидела дальше, заставило ее сердце сжаться.
Из пассажирского сиденья вышла высокая брюнетка — стройная, в дорогом пальто, с длинными волосами и шикарной улыбкой. Женщина выглядела так, будто сошла со страницы глянцевого журнала. Она улыбнулась Вадиму и протянула ему руку, но тот резко обернулся, что-то быстро сказал, и почти грубостью заставил ее снова сесть в машину.
Вадим нервно огляделся по сторонам, захлопнул дверь и направился к подъезду, держа в руках какую-то сумку. Ирина стояла, не двигаясь. Теперь все встало на свои места. Командировки. Долгие вечера. «Работа».
Через несколько минут ключ повернулся в замке — Вадим вошел в квартиру. На его лице не дрогнул ни один мускул.
— Я быстро, — бросил он на ходу. — Мне нужно собрать вещи. Срочная командировка.
Он открыл шкаф и стал суетливо выкидывать рубашки, шорты, солнцезащитные очки.
— Не слишком ли легкая одежда для ноября? — спокойно, почти равнодушно повторила Ирина.
Вадим замер. Потом медленно поднял взгляд и ухмыльнулся.
— Да… командировка в Сочи. Там гораздо теплее.
— Странно. Но ты всегда ездил в командировку в сторону Сибири, а теперь Сочи…
— Вот что, Ира. Давай без сцен. Хочешь правду? Получай. Ты слишком наивна, если думала, что ради такой, как ты, я изменю своим приоритетам.
Она не сразу поняла, что он сказал. Только когда Вадим продолжил, слова больно проникли в сердце.
— Ты ведь сама все решила, — сказал он, поднимая сумку. — Я выбирал тебя не для страсти. Мне нужна была женщина, которая будет нормальной. Дом, порядок, дети. Без капризов. Ты идеально подходила — тихая, покладистая. Няня, бесплатно и с энтузиазмом. А женщины для любви — они другие. Они умеют жить красиво, не грузят проблемами и выглядят… ну точно не так.
Ирина почувствовала, как что-то внутри нее надломилось, когда Вадим одарил ее снисходительным взглядом.
— Я не нянька твоим детям, — выдохнула она, шагнув к нему.
Он усмехнулся, открыл рот, но она не дала ему сказать.
— Я их мать, Вадим. Настоящая. Единственная, кто о них думает и заботится. А вот ты — просто человек, который случайно оказался рядом.
Он фыркнул.
— Слишком громкие слова. Только не забывай, что я хозяин этого дома.
— Без разницы. Мы будем разводиться.
На лице Вадима появилась усмешка — холодная, почти презрительная.
— Думаешь, я расстроюсь?
— Нет, — ответила Ирина спокойно. — Думаю, тебе просто придется напрячься ради детей. Если ты, конечно, умный не только на работе.
Он бросил на нее короткий взгляд, пожал плечами и, не попрощавшись, вышел. Через минуту хлопнула входная дверь, и в квартире воцарилась тишина. Ирина подошла к окну. На улице уже темнело.
Машина Вадима стояла у подъезда, и та самая красотка снова вышла из нее. На этот раз он не стал прятаться — просто обнял ее, сел рядом и уехал. Ирина смотрела вслед красным огням фар и ничего чувствовала…
…ничего. Ни боли, ни гнева, ни жалости. Она понимала, что все закончилось.
В тот же вечер Ирина подала на развод.
Процедура была быстрой и почти безболезненной. Вадим даже не пытался удержать — наоборот, с облегчением подписал бумаги. Ирина ушла, взяв только свои вещи. Хотя ей было невыносимо жаль детей — Кати и Саши, но жить рядом с человеком, который способен на такую подлость, она больше не могла.
В ночь перед уходом, когда Вадим был «в командировке», Ирина тихо зашла в детскую. Катя не спала.
— Ты уйдешь от нас? — спросила она, глядя огромными, взрослыми для своих лет глазами.
Ирина кивнула.
— Но я всегда буду рядом. Вот, — она протянула листочек с адресом. — Запомни, хорошо? Если захочешь — приходи. Я всегда буду рада тебя видеть.
Катя обняла ее крепко-крепко, так, как только дети умеют обнимать тех, кого любят по-настоящему.
— Я буду приходить, — прошептала она. — Обещаю.
Через несколько дней Вадим привел новую няню. Молодая, улыбчивая, с яркой помадой и запахом дешевых духов — она охотно взялась за работу. Вадим снова уехал — теперь уже не скрывая, что проводит выходные то в Турции, то в Греции, то «на переговорах» в Италии.
Дети же все реже видели отца. Зато Катя, как и обещала, после школы заходила к Ирине. Они вместе обедали, пили чай и делали уроки.
Годы шли. Ирина полностью посвятила себя работе, а позже встретила человека, который впервые в жизни смотрел на нее не как на удобную женщину, а как на равную. Они поженились, и у них родился сын.
Катя не исчезла из ее жизни насовсем. Даже когда стала взрослой, училась в университете и переехала в отдельную от отца квартиру, она неизменно заглядывала к Ирине — просто посидеть, рассказать о делах, спросить совета.
Иногда, когда ее называли тетей Ириной, Катя поправляла:
— Нет. Это мама. Просто не родная, но самая настоящая.
А Вадим… он все так же ездил с разными женщинами за границу, меняя их как перчатки. Детей он не обидел материально: подарки, гаджеты, деньги — все было. Но тепла — ни капли. На юг он их так ни разу и не отвез. Любовь не купишь, даже самыми дорогими вещами.
Катя выросла, повзрослела и однажды пригласила Ирину на свою свадьбу. Когда Ирина вошла в зал, Вадим стоял у входа, встречая гостей. Он бросил на нее беглый взгляд… и не узнал.
Сдержанная, уверенная, красивая — она будто стала другой. Но Ирина и не хотела, чтобы он узнал. Она не собиралась ничего доказывать — ни ему, ни себе, ни миру. После свадьбы, когда молодые уехали, ее маленький сын спросил:
— Мам, а кто эта красивая девушка, что тебя обнимала и плакала?
Ирина улыбнулась, прижала мальчика к себе и ответила:
— Это моя приемная дочь.
Он удивленно поднял глаза:
— У тебя есть еще дочь?
— Да, — сказала Ирина тихо. — Только у нее теперь своя семья.
И в тот момент она вдруг осознала, что все, что когда-то казалось концом, было лишь началом настоящей, честной, счастливой жизни.
