— Кисунь, вечером сбегу от жены… Придумаю что-нибудь… Жди меня, — под конец фразы голос моего мужа стал томным и многообещающим.
Таким, какого я давно от него не слышала в свой адрес…
Я замерла. Липкий холодок пробежал по позвоночнику.
В одно мгновение словно превратилась в ледяную статую – безмолвную и хрупкую.
Тишина коридора оглушила.
Там, за стеной, стоял мужчина, с которым я делила свою жизнь, и тихо, словно вор, разговаривал с другой женщиной.
С другой…
Внутри я вся словно покрылась коркой толстого льда, а пальцы, сжимавшие тест на беременность, заиндевели.
Положительный тест. Впервые за столько лет бесплодных попыток две полоски на нем покраснели, я так торопилась сказать ему об этом… Так торопилась!
— Прощаюсь, целую… — шепот за стенкой от человека, которого я считала самым близким столько лет, прозвучал ударом молотка по крышке моего гроба.
Колени подогнулись. Живот свело страшной судорогой. Оперевшись рукой о прохладную стену, я начала ртом втягивать воздух, чтобы снизить накал нарастающей изнутри боли.
Она свербела и закручивала, закручивала штопором все жилы, все нервы, все мысли и чувства.
Перед глазами все поплыло…
Нет, нет, нет!
Вдох-выдох. Выдох – вдох.
Холод внутри резко сменился жаром. Или это в комнате вдруг неожиданно поднялась температура?
Щеки потеплели, а в яремной впадине, там, где и находится душа, колкий лед вдруг превратился в острые металлические шипы. Он каждого вдоха они становились все больше и больше, острее и больнее впиваясь в плоть, стремясь вырваться наружу.
Ни сглотнуть – ни выдохнуть.
Я прислонилась спиной к стене, зажмурилась до пестрой боли, до жгучих искр из глаз. Сжала зубы. Почувствовала, как страшная гримаса исказила лицо, как натянулись канатами вены на руках, резко складывая пальцы в кулаки.
Предатель…
Больно ударилась затылком о стену.
Предатель, предатель…
По щекам потекли непрошенные струйки горячих слез. Огненным ручейком они стекали мимо ушной раковины, к шее, выжигая на своем пути все самое хорошее и доброе, что помнилось мне за нашу долгую, и, казалось, счастливую жизнь с мужем.
Предатель… Как ты мог?!
Мне хотелось рычать, снова удариться затылком о стену так, чтобы все, что я услышала только что, пропало, выпало из моей головы. Но это было невозможно…
— Тамара? — лицо Тагира казалось ненастоящей алебастровой маской в сумерках коридора. Он явился, словно дьявол из преисподней, неожиданно и неотвратимо, чтобы столкнуть меня в пропасть. Черные глубокие глаза, ухоженная щетина, громада мышц, которая прежде казалась мне защитой от всего мира… Человек, которого я называла мужем три счастливых года… — Тамара? Что с тобой?
— Тты… — зубы начали отбивать чечетку. Боль закручивалась, собиралась новыми витками в грудной клетке, спускалась в живот.
— Я… я все слышала…
В его черных, как глубокая ночь, глазах, сначала промелькнула растерянность, потом — сомнение, а после — уверенность в собственной правоте и непогрешимости.
За столько времени я научилась различать все его эмоции, жадно ловить их, как тонкая травинка — солнечный луч. И сейчас прекрасно видела: мозг его, работающий всегда точно и быстро, сейчас придумывает, ищет оправдание, лазейку, как крыса ищет выход из лабиринта…
Ох…
— Тамара, ты заблуждаешься. Ты себе напридумывала что-то.
Я ухватилась за тонкую майку на груди, собрав ее в жменю, будто таким образом можно было успокоить бешено разгоняющее ритм сердце.
— С кем ты говорил? Кто это? “Кошечка”? «Целую»?
Мой голос срывался, перед глазами все плыло. Но я видела, как Тагир вдруг ощетинился всеми иголками, что жили внутри него. Ему никогда не нравилось, когда я вела себя так — говорила громко, высказывала свои претензии. И сейчас его лицо окаменело…
— Да! Да! — будто выплюнул мне в лицо. Он резко оттолкнулся рукой от стены и провел пятерной по волосам. — А что ты хотела? У нас не было месяц. Месяц! Я живой мужик! Ясно?! Сколько я должен терпеть?!
— Терпее-е-еть? — визгливо отозвалась, ощущая, что еще секунда — и я ударю его со всей силы, какая только есть в моем тонком и хрупком теле. — Терпеть?!
— Да! Она лучше!
Словно пружина распрямилась, больно толкнувшись чуть ниже пупка заточенным краем железа.
Как больно…
Плевать!
— Куда ты? — его голос ударил меня между лопаток. — Куда ты собралась? Вернись обратно!
Не с первого раза, но замок, наконец, прокрутился. Дверь распахнулась, обдавая сыростью улицы, заставив танцевать юбку вокруг колен.
Я больше не хочу, не могу видеть его! Его лживое, предательское лицо! Уйти, вперед, быстрее, не давая ему возможности оплести, словно путами, своими словами!
Холодная весенняя земля обжигала ступни, но о том, чтобы вернуться в дом и надеть обувь, не было и речи.
Я вихрем рванула к забору, за которым начиналась улица с дорогой.
В такую погоду сейчас в нашем коттеджном поселке должны были быть люди, прогуливающиеся под ветвями раскидистой сирени. Люди, которые могли защитить меня от этого ужаса, бьющегося в висках.
— Тамара! — Тагир явно не собирался оставить наш разговор в таком подвешенном состоянии. Бросился за мной, схватил на руку, дернул на себя, выбивая из легких воздух.
— Пуссс-ти меня, слышишь? — прошипела сквозь зубы. В глазах мужа блеснуло торжество: я была в его власти, и он мог делать сейчас все, что хочет, несмотря на мое сопротивление.
Я до боли прикусила губу, ощущая на языке солоноватый привкус крови. Боже, как больно…
— Пусти девушку, — чужой низкий с хрипотцой голос ворвался в сознание, заставив широко раскрыть глаза. Прямо возле меня стоял незнакомец. Широченные плечи, масляно блестевшие при электрическом свете фонарей у дома, большие руки с бороздками вен, сжатые полные губы, недовольный взгляд черных, словно дуло пистолета, глаз.
— Это моя жена! — дернул плечом Тагир. Недовольно сощурился: незнакомец сам открыл железную калитку и сейчас находился на территории нашего таун-хауса.
— Кажется, она так не считает…
Мужчина сделал движение, будто хочет вырвать меня из лап мужа и спрятать за своей спиной. И мое тело будто откликнулось на него — захотелось скрыться от всего мира за этим могучим, уверенным в себе человеком.
В эту же секунду мне показалось, будто сотни ножей ворвалось в мое нутро. Живот свело страшной болью.
Выдохнув, словно облаком горячего пара, я посмотрела вниз.
Боже… Только не это.
Я отомщу тебе… за все отомщу…
Зажиточные одноклассники глумились над дочкой дворничихи, а она приехала на выпускной на лимузине и у всех рты до пола
– Эй, Ковалева, правда, что твоя мать вчера нашу раздевалку мыла? – громко спросил Кирилл Бронский, облокотившись на парту и специально дождавшись, когда в классе станет тихо.
Соня замерла, не успев положить учебник в рюкзак. В классе повисла напряжённая тишина. Все взгляды устремились на неё.
– Да, моя мама работает уборщицей в школе, – спокойно ответила она, продолжая собирать вещи. – И что?
– Ничего, – ухмыльнулся Кирилл. – Просто представил, как ты на выпускной будешь добираться. На автобусе с тряпками и ведром?
Класс взорвался смехом. Соня молча закинула рюкзак на плечо и направилась к выходу.
– Твоя мать — обычная уборщица! – крикнул ей вслед Кирилл. – Смирись!
Соня не обернулась. Она давно научилась не реагировать на насмешки. Ещё в пятом классе, когда перевелась в эту престижную гимназию по квоте для одарённых детей, она поняла: здесь правят деньги и статус. А у неё не было ни того, ни другого.
Надежда Ковалева ждала дочь у служебного входа гимназии. В свои тридцать восемь она выглядела старше — годы тяжёлой работы оставили следы на её лице. Простая куртка, выцветшие джинсы, волосы, собранные в небрежный пучок.
– Сонечка, ты сегодня какая-то хмурая, – заметила Надежда, когда они шли к автобусной остановке.
– Всё нормально, мам. Просто устала. Контрольная по алгебре была, – соврала Соня.
Она никогда не рассказывала матери о насмешках одноклассников. Зачем добавлять ей переживаний? Надежда и так работала на трёх работах: утром в бизнес-центре, днём в их гимназии, а вечером в супермаркете. Всё ради того, чтобы Соня могла учиться в хорошей школе, ходить на дополнительные занятия и готовиться к поступлению в университет.
– Знаешь, на следующей неделе у меня будет выходной в среду. Может, сходим куда-нибудь вместе? – предложила Надежда.
– Конечно, мам. Только не в среду – у меня дополнительные по физике.
На самом деле никаких дополнительных не было. Соня устроилась на подработку в кафе неподалёку от дома – официанткой на полставки. Платили мало, но для начала и это было неплохо.
– Кирилл, ты точно готов на спор? – спросил Денис, когда они с друзьями сидели в школьном кафе.
– Запросто, – Кирилл отхлебнул сок. – Если мать Ковалевой приедет на выпускной не на автобусе, а на приличной машине, я публично извинюсь перед ними обеими.
– А если на такси? – уточнила Вика, откусывая сэндвич.
– Такси не считается. Я про нормальную машину говорю. Хотя бы среднего класса.
– По рукам! – Денис протянул ладонь.
Соня стояла за углом с подносом, собирая грязную посуду с соседних столиков. Они её не видели, а вот она слышала каждое слово.
В тот вечер она долго не могла уснуть. Приличная машина на выпускной… Это был шанс утереть нос Кириллу и всей его компании. Но где взять деньги? Аренда даже самой скромной машины с водителем стоила больше, чем она могла заработать за месяц в кафе.
В бизнес-центре «Меркурий» Надежда Ковалева начинала рабочий день раньше всех – в шесть утра, когда офисы ещё пустовали. К восьми она должна была закончить с коридорами и туалетами, чтобы не мешать сотрудникам.
– Доброе утро, Надежда Андреевна! – раздался голос, когда она протирала стеклянные двери офиса «ВИП-Моторс» на третьем этаже.
Игорь Васильевич Соколов, владелец компании, всегда приходил раньше других – в начале восьмого.
– Доброе утро, Игорь Васильевич, – вежливо ответила Надежда, немного смутившись. Большинство сотрудников бизнес-центра даже не замечали уборщиц, а этот успешный бизнесмен всегда здоровался и называл по имени-отчеству.
– Как ваша дочь? Готовится к выпускному? – спросил он, открывая дверь своим ключом.
– Да, осталось всего месяц. Время так быстро летит.
– Мой Максим тоже в следующем году выпускается. Хотя он больше о машинах думает, чем об учебе.
Надежда улыбнулась. Игорь Васильевич часто рассказывал о своём сыне – с гордостью и теплотой. Он воспитывал его один, жена ушла, когда мальчику было восемь.
– Кстати, у нас сегодня важные встречи. Не могли бы вы после обеда дополнительно пройтись по переговорной? Я оформлю как отдельную оплату.
– Конечно, без проблем.
Две недели Соня работала почти без выходных. Учёба, подработка в кафе, дома – подготовка к экзаменам. Она подсчитывала каждую копейку, но до нужной суммы было ещё далеко.
В субботу вечером, когда она возвращалась с работы, начался сильный дождь. Промокнув до нитки на автобусной остановке, Соня увидела притормозивший рядом чёрный внедорожник.
– Подвезти? – спросил парень за рулём, опуская стекло.
Соня насторожилась. Садиться в машину к незнакомцу – последнее дело.
– Ты же Соня Ковалева? Я Максим Соколов. Мой отец – Игорь Васильевич из «ВИП-Моторс», твоя мама у нас убирается.
Соня окинула парня внимательным взглядом. Обычный – джинсы, футболка, короткая стрижка. Ничего особенного.
– Садись, не бойся. Я отца попросил заехать за нашим системным администратором, он тут недалеко живёт. Тебя по дороге увидел.
В машине было тепло и сухо. На заднем сидении действительно сидел мужчина средних лет с ноутбуком.
– Ты в каком классе? – спросил Максим, трогаясь с места.
– В одиннадцатом. Через месяц выпускной.
– А я в десятом. Учусь в двадцать второй школе.
До дома доехали быстро. Когда Соня выходила из машины, Максим протянул ей визитку.
– Это мой канал в интернете. Я рассказываю про машины. Может, будет интересно.
В конце апреля Надежда заметила, что дочь стала возвращаться домой позже обычного.
– Соня, у тебя что-то случилось? – спросила она прямо. – Ты какая-то нервная в последнее время.
Соня вздохнула. Скрывать дальше было бессмысленно.
– Мам, я подрабатываю. В кафе «У Михалыча», официанткой.
– Что? Зачем? У тебя же экзамены на носу!
– Я хотела сделать тебе подарок на выпускной. Красивое платье, туфли… – Соня умолчала о главной цели – машине.
Надежда обняла дочь.
– Глупенькая, мне не нужны никакие подарки. У меня есть приличное платье. Лучше сосредоточься на учебе.
Но Соня была упряма. На следующий день после разговора она зашла на канал Максима и написала ему сообщение.
– Не думаю, что это хорошая идея, – сказал Максим, когда они встретились в торговом центре. – Даже аренда самого простого автомобиля с водителем на вечер стоит больше двадцати тысяч.
– А без водителя?
– Твоя мама умеет водить?
– Нет.
Они сидели в фуд-корте, Соня ковыряла вилкой салат, не притрагиваясь к еде.
– Послушай, – внезапно оживился Максим. – А что если мы попросим отца помочь? У него целый автопарк в компании.
– Он не согласится, – отмахнулась Соня. – Зачем ему это?
– Не знаю. Но он всегда очень уважительно говорит о твоей маме. Называет её «ответственным человеком». А это высшая похвала от отца.
Игорь Васильевич выслушал сына с непроницаемым лицом.
– Значит, ты предлагаешь мне предоставить машину с водителем для матери твоей новой знакомой, потому что какие-то школьники над ней смеются?
– Да, – Максим подался вперед. – Пап, ты бы видел, как Соня переживает. Она реально пашет в этом кафе, экономит каждую копейку. А эти богатенькие детки издеваются над её мамой только потому, что она уборщица.
Игорь задумчиво постучал пальцами по столу.
– А что, если мы сделаем ещё лучше? – неожиданно спросил он. – Не просто машину, а что-нибудь действительно впечатляющее?
За неделю до выпускного Надежда протирала стол в кабинете Игоря Васильевича, когда он вошёл.
– Надежда Андреевна, у меня к вам деловое предложение, – сказал он, присаживаясь в кресло.
– Слушаю, – насторожилась она.
– Насколько я знаю, у вашей дочери скоро выпускной. Я подумал, может, вас подвезти? Мне всё равно в ту сторону ехать – партнёры из Подмосковья приезжают, буду их встречать как раз в районе вашей гимназии.
Надежда растерялась.
– Спасибо за предложение, но я не хочу вас стеснять.
– Никакого стеснения. Считайте это благодарностью за то, что наш офис всегда в идеальном порядке, – улыбнулся Игорь Васильевич. – К тому же я знаю, как важен выпускной для родителей. Хочется выглядеть достойно.
Надежда колебалась. С одной стороны, приехать на машине начальника было бы прекрасно. С другой – это выглядело странно.
– И ещё, – добавил Игорь Васильевич. – У нас освобождается место администратора. Мне кажется, вы бы прекрасно справились с этой работой. Зарплата в два раза выше, чем сейчас, плюс соцпакет.
– Я?.. Администратором? – Надежда едва не выронила тряпку. – Но у меня нет опыта.
– Зато есть ответственность и внимание к деталям. Остальному научим. Подумайте до выпускного.
День выпускного начался для Сони с сообщения от Максима: «Всё готово. Операция ‘Золушка’ в силе».
Она улыбнулась. За последний месяц они сильно сблизились. Максим оказался совсем не таким, как богатенькие одноклассники. Простой, с отличным чувством юмора и страстью к автомобилям.
– Мам, ты готова? – крикнула Соня из своей комнаты, заканчивая макияж.
– Почти! – отозвалась Надежда. – Осталось причёску доделать.
Соня накопила не только на платье для мамы, но и на поход в салон красоты. Сегодня утром Надежда впервые за много лет сделала профессиональную укладку и маникюр.
В дверь позвонили.
– Откроешь? Это, наверное, Игорь Васильевич, – сказала Надежда из ванной.
Соня распахнула дверь и застыла. На пороге стоял Максим в строгом костюме.
– Привет, Золушка, твоя карета подана, – подмигнул он.
Соня выглянула во двор и ахнула. Вместо обещанной машины у подъезда стоял длинный белый лимузин с логотипом «ВИП-Моторс».
– Это что?..
– Сюрприз! – улыбнулся Максим. – Отец решил, что если уж делать, то по-настоящему.
Надежда вышла из ванной и тоже замерла, увидев лимузин.
– Это… для нас?
– Да, Надежда Андреевна. Отец просил передать извинения – его срочно вызвали к партнёрам. Но он распорядился, чтобы наш лучший водитель доставил вас на выпускной.
Когда белый лимузин подъехал к гимназии, там уже собралось множество людей – выпускники, родители, учителя. Все обернулись на звук подъезжающей машины.
Водитель открыл дверь, и первой вышла Соня в простом, но элегантном голубом платье. За ней – Надежда. В изумрудном платье, с новой причёской и макияжем она выглядела совсем другим человеком – уверенным и полным достоинства.
Соня сразу заметила Кирилла с родителями. Он стоял с открытым ртом, не веря своим глазам.
– Пойдём, мам, – Соня взяла мать под руку.
Они прошли мимо шепчущихся людей прямо к центральному входу. По дороге Надежду окликнула классная руководительница:
– Надежда Андреевна, вы сегодня просто сногсшибательно выглядите!
– Спасибо, Елена Петровна.
У дверей их нагнал Кирилл.
– Соня, можно тебя на минуту?
Она остановилась.
– Я… – он замялся. – Я хотел извиниться. Перед тобой и твоей мамой. За все те глупости, что говорил.
– Ты проспорил, да? – прямо спросила Соня.
Кирилл покраснел.
– Да. Но это неважно. Я правда был не прав.
– Извинения приняты. Но не мне, а маме их принеси.
Кирилл повернулся к Надежде.
– Надежда Андреевна, простите меня за то, что я неуважительно отзывался о вас. Это было глупо и некрасиво с моей стороны.
Надежда удивлённо посмотрела на парня, потом на дочь.
– Что происходит, Соня?
– Потом расскажу, мам. Пойдём, нас ждёт выпускной!
Вечер выдался волшебным. Выпускники танцевали, фотографировались, клялись друг другу в вечной дружбе. Родители украдкой вытирали слёзы.
В какой-то момент Соня заметила, что к её матери подошёл солидный мужчина средних лет.
– Это кто? – спросила Вика, проследив за её взглядом.
– Игорь Васильевич Соколов. Владелец «ВИП-Моторс».
– Серьёзно? И что ему нужно от твоей мамы?
Соня улыбнулась.
– Думаю, он просто хочет пригласить её на танец.
Через два месяца, когда Соня уже готовилась к поступлению в университет, Надежда пришла домой с особенным блеском в глазах.
– Что случилось, мам?
– Меня повысили. Теперь я начальник административного отдела.
– Ничего себе! – Соня бросилась обнимать мать. – Поздравляю!
– А ещё… – Надежда замялась. – Игорь Васильевич пригласил нас на выходные на дачу. Тебя, меня и его с Максимом.
– Вы с ним встречаетесь? – прямо спросила Соня.
– Нет! То есть… не совсем. Мы просто иногда обедаем вместе. Он очень интересный человек. И совсем не такой, каким я представляла богатых бизнесменов.
Соня хитро улыбнулась.
– Мам, а помнишь, как ты мне в детстве сказки про Золушку читала? Кажется, в нашей семье эта сказка становится реальностью.
Прошёл год. Соня училась в университете на бюджетном отделении. Надежда руководила административным отделом в «ВИП-Моторс» и по выходным ходила на курсы английского языка.
Однажды в университетском кафе Соня столкнулась с Кириллом. Он тоже поступил туда, только на платное отделение.
– Привет, – сказал он, подсаживаясь к её столику. – Можно?
– Привет. Да, конечно.
Они немного помолчали.
– Знаешь, я хотел ещё раз извиниться, – начал Кирилл. – Не ради спора или на публику. А по-настоящему. Я был настоящим придурком в школе.
– Да, был, – согласилась Соня. – Но это в прошлом.
– Как твоя мама?
– Хорошо. Она теперь начальник отдела в «ВИП-Моторс».
– Серьёзно? Вот это карьера!
Соня улыбнулась.
– Дело не в карьере. Просто она наконец получила то, что заслуживает.
– А ты? Как твои дела?
– Нормально. Учусь, подрабатываю репетитором. А ещё… – она замялась, – встречаюсь с Максимом Соколовым. Его отец владеет той самой компанией.
Кирилл присвистнул.
– Так вот откуда тот лимузин на выпускном!
– Не только оттуда. Я тоже копила деньги, работала в кафе. Хотела доказать вам всем, что моя мама достойна уважения. Что не важно, кем человек работает – важно, какой он сам.
Кирилл задумчиво покрутил в руках стаканчик с кофе.
– Знаешь, что самое странное? Мой отец разорился. Его строительная компания обанкротилась. Теперь я знаю, каково это – когда у тебя нет денег.
– Мне жаль, – искренне сказала Соня.
– Не стоит. Может, это и к лучшему. Я многое переосмыслил за этот год.
Они ещё немного поговорили о жизни, учёбе, планах на будущее. Когда прощались, Кирилл вдруг сказал:
– Спасибо тебе.
– За что?
– За урок. Самый важный урок в моей жизни.
Вечером, вернувшись домой, Соня застала маму за приготовлением ужина. На столе стояла ваза с цветами.
– От Игоря Васильевича? – кивнула Соня на букет.
– Да, – Надежда слегка покраснела. – Мы идём в театр сегодня.
– Вы с ним уже полгода встречаетесь, а всё ещё смущаешься как школьница.
– Соня!
– А что? Это же прекрасно. Я за вас рада.
Надежда подошла к дочери и обняла её.
– Знаешь, иногда я думаю, что всё это сон. Новая работа, новые отношения, твоё поступление…
– Это не сон, мам. Это жизнь. Наша новая жизнь.
В коридоре зазвонил телефон. Надежда пошла отвечать.
– Да, Игорь, я почти готова. Через полчаса? Хорошо.
Соня смотрела на мать и улыбалась. Кто бы мог подумать, что фраза «Твоя мать — обычная уборщица!» однажды полностью потеряет смысл. Теперь её мать была успешной деловой женщиной, уважаемым руководителем и, самое главное, счастливым человеком.
А тот белый лимузин на выпускном стал не просто транспортом – он стал символом перемен, которые навсегда изменили их жизнь.
